Холодный ветер приходит ночью,
Когда ты выжат и обесточен.
[indent] Жуткие сумерки овладевали городом, впиваясь в улицы своими липкими щупальцами. Я могу поклясться, что никогда не видела такой ужасной ночи. Холодок, беспрепятственно сопровождавший моё тело, заставляя дрожать от любого движения, дуновения ветра и резкого звука. Этот город открылся для меня с абсолютно неприглядной стороны, той, о которой я не желала знать. Кажется, я забыла как дышать и норовила упасть в обморок, совершенно себя не узнавая. Я только и делала, что громко, но про себя твердила самой себе. Я сильная! Я сильная. Я сильная.. Я сильная? И каждая фраза давалась мне с трудом, говорить вслух я напрочь отказывалась. Я боялась потерять связь с реальной действительностью. Или, напротив, хотела потерять эту связь. Чтобы забыть сегодняшний день, вычеркнуть его из мыслей, вырвать с кровавыми краями из собственной памяти. Только бы снова почувствовать твёрдую почву под ногами, только бы снова "держать лицо", только бы снова стать той, кем привыкла быть, той, кем привыкли меня видеть. Холодной бесстрастной безэмоциональной богатой стервой. Так проще.
[indent] Поздний час не мешает толпе зевак переминаться с ноги на ногу, стремясь подобраться поближе к оградительной ленте возле будто ставшего ещё более пугающим старого здания банка. Одежда на мне вся пришла в негодность и я стояла возле машины скорой помощи, закутавшись в плед, ломая пальцы, впивающиеся в его края. Внутри машины на краю сидел мужчина, тот, который с папкой. Правда, той так и не было в его руках. Я словно упорно велела себе запоминать те события, что предшествовали катастрофе, будто они смогли бы вытолкнуть из памяти пережитый ужас. Я стояла посреди последствий гнусного преступления как статуя, вокруг все суетились, бегали люди, а моё время остановилось, душа словно покинула тело в тот момент, когда моя смелость рассыпалась на мелкие кусочки, разбившись о глупую и неумолимую жестокость. Я не понимала что происходит, знала только одно. Я не хочу здесь находиться более ни минуты. Дальнейшие мои действия никоим образом не отвечают моим привычкам.
[indent] Вспышки камер увеличивали частоту, вероятно, репортёры узнали во мне наследницу состояний и уже завтра утром во всех газетах будут пестрить заголовки с невероятными предположениями вроде "покушение на светскую львицу", "младшая Нэш отвечает за грехи отца" и тому подобное дерьмо, который я не хочу видеть. Пора выходить из оцепенения. Сесть в такси и уехать подальше, туда, где меня не будут искать. Затеряться в потоке жёлтых машин с чёрными шашечками, чтобы ищейки потеряли след. Уехать одной? В этот момент я сжимаю дрожащими пальцами руку мужчины, ставшего моим товарищем по несчастью. Глаза не различают оттенки, не выдают чувств и эмоций. Шок ещё владеет мной, не выпускает из своего плена, когда такси останавливается возле дома, в котором я была счастлива.
[indent] Дверь открывается, когда я её легонько толкаю. Осознаю, что ещё пара шагов и ноги перестанут меня слушать. Слышу как дверь закрывается и без сил падаю на диван в гостиной. Жмурюсь и снова широко открываю глаза, будто таким образом пелена пережитого ужаса волшебным образом покинет меня. Но вдруг я прерываю царившую последние полчаса тишину громким возгласом. - Ты ранен! У тебя кровь! И на самом деле алая капля падает на деревянный паркет, искажая всю окружающую действительность. Осознание приходит слишком большими, непереносимыми порциями, так, что удерживаемые слёзы наконец вырываются из глаз. Я понимаю, что нужно собраться. Понимаю, что зря мы не дождались врача. Понимаю, что приняла очередное неверное решение. Выпускаю горячий воздух из лёгких и начинаю нервно суетиться. Я помню где лежит полный медицинский набор, обрывками чёрно-белых кадров счастливые детские годы с разбитыми коленками. Проблема состояла исключительно в том, что я всегда была пациентом, никогда оказывающим помощь. Нужно было что-то делать, я паниковала, руки тряслись. Рассыпав по полу содержимое аптечки я закрыла пылающее лицо ладонями и заплакала, сотрясаясь рыданиями. Мне вдруг стало неважно, что я не одна и даю волю чувствам перед совершенно незнакомым человеком. Напряжение зашкаливало, эмоции захлёстывали меня и я только закрывала глаза, будто это спасло бы меня от стыда. Угол, в который я забивалась, прижатая общественным вниманием, был осквернён мужчиной, раненым по моей милости. Я не знала что делать и как помочь. Но всё-таки я опускаюсь на колени и собираю медикаменты, бинты, лекарства, выхватывая бьющимися в истерике пальцами вату, спиртовой раствор и обезболивающее. Мне приходится поднять на него глаза. Я чувствую ужас, понимая насколько я сейчас беззащитна, насколько я не та, которой меня хотят видеть, насколько ничтожна маска, которой я закрываюсь, разлетевшаяся на куски после первого происшествия. Но он, возможно он не знает меня. Возможно он не слышал шёпота в банке и ему совершенно на меня плевать. Я поднимаюсь и встаю напротив него, сжимая пальцами найденный набор, который, как мне показалось, может помочь остановить последствия ограбления в банке. Я закусываю губу, ощущая солёный вкус собственных слёз и осознаю свою беспомощность в полной мере.

Кай, ты же знаешь, я замёрзну..
Тай, допиваем мои слёзы.
[indent] Вам приходилось забывать, как должны работать ваши лёгкие? Наполняться воздухом через рот и через него же выпускать нечто переработанное. Выражение испустить дух так близко к моему сегодняшнему состоянию, что я готова поспорить, что нахожусь на грани клинической смерти или чего-то подобного. Если у меня до этого не было признаков эпилепсии, то сейчас самое время для организма кричать о помощи всеми возможными и невозможными способами. Тёмные пятна в глазах, мелькающие холодящими память тенями, норовят растворить всё происходящее в сумерках и отправить меня в беспамятство. Но я не могу себе позволить такой роскоши. Он здесь. Кажется, его зовут Карел. Он представился тогда, когда один из грабителей бросил меня прямиком к нему в объятия. Но я не решусь дать его имени жизнь, обрекая мысли в слова и выпуская их из своих губ. Я не помню. Я не хочу помнить. Я отрицаю. Вся моя напускная сила воли, уверенность в себе осталась там, вытесняемая цепенящим страхом, липким ужасом и таким новым для меня чувством собственного сокрушения. Я одна против целого мира не выстою. Эта новость стала самым главным кошмаром, вынесенным из здания банка. Я сильная не настолько, я уверена не абсолютно. Я потеряла стержень, который теперь стал подобен пирамидке из желе, которую любое прикосновение сможет обрушить и превратить в полное ничто. Я забыла собственное имя. Моя фамилия больше ничего не значила. Ещё одно проявление моей мнимой дерзости, отсутствие желания этого самого парня кого-либо сегодня спасать, и меня бы не стало существовать.
[indent] Дрожь и ужас сковали моё тело, полностью отобрав у меня права на чёткое принятие решений. Я была готова рассыпаться на кусочки и оставить любые попытки здраво мыслить. В горле разверзлась пустыня и собственный голос отдавался в моих ушах жутким скрипом. Я не понимала где я нахожусь, с кем я нахожусь и, главное, почему я, ведомая шоком, не осталась во власти сотрудников, приветливо приглашающих в фургон специализированной машины. Может быть, они бы сказали что я должна делать дальше. Я не знала у кого спрашивать. Я не знала куда подевался тот дух сильной и независимой, который я испустила так небрежно, стоя посреди любимой квартиры, в которую давно не решалась наведаться. Кажется, больше пяти лет. Я падала. Я осознавала собственную никчемность и до основания разрушенный так бережно слепленный образ ослепительной и непоколебимой стервы. И перед кем? Парнем с папкой, который мог бы посостязаться со мной в дерзости. Однако, сейчас, я слышала его слова и моя голова играла со мной злые игры. Я могла бы поспорить, что его голос стал голосом отца. В тот самый вечер, когда я впервые разбила коленки об асфальт, падая с велосипеда. Он звучал уверенно и тихо, он заставлял меня вбирать в себя крупицы его уверенности, просить аудиенцию у сознания и вести переговоры о том, что ещё не всё потеряно, и коленки заживут. Я опустила руки, которые отказались меня слушаться, побуждаемая его голосом и прикосновениями. Он точно также прижимает меня к своей груди. И я растворяюсь, выпуская наружу все накопленные годами слёзы. Я чувствую его тепло, лишь отдалённо осознавая, что он не мой отец, а я не включила старую чёрно-белую кассету с детскими видео. Я чувствую запах его крови и прерывистое дыхание обдаёт жаром его шею. Слух внезапно обостряется и пелена рассеивается. Он не мой отец. И ему нужна моя помощь.
[indent] Я поднимаюсь на трясущихся ногах и не переставая плакать словно заведённая игрушка направляюсь к шкафчику, в котором мама хранила иголки, нитки и прочие мелочи. Когда-то она учила меня вышивать. Тут же рядом в ящичке лежит маленький вышитый ёжик, мама говорила, он похож на меня. Я тряхнула головой, прогоняя непрошенные воспоминания, схватила ножницы, иголку и какой-то набор ниток. Потом достала из шкафа на кухне бутылку текилы и вернулась на свою "сцену" посреди гостиной. Что дальше делать я не знала. Да и не особенно стремилась знать. Единственное, с чем я с трудом, но справилась, присела рядом с мужчиной и осторожно разрезала окровавленный бинт, затаив дыхание и немного уняв всхлипывания. Дальнейшие его инструкции мне не нравились. Я их отрицала, о чём поспешила его уверить, шумно замотав головой.
[indent] - Нет, нет.. Я не умею! Я не смогу! Я впервые подняла на него глаза и смогла рассмотреть его. Его лицо было безмятежным, даже спокойным. Представляю, что он сейчас видел на моём. Но думать было некогда и я разучилась пользоваться этой функцией. Я сложила руки на коленях, сжимая всё то, о чём он просил в окоченевших пальцах. Не заметила, как укололась ниткой и на юбке расползлось крошечное красное пятнышко. Я разучилась чувствовать. Я хотела закрыть глаза и ощутить себя в безопасности. Я хотела унять дрожь и вернуть своему лицу выражение лица. Я хотела, чтобы мужчина рядом со мной не считал меня слабой девушкой, пускающей слёзы по любому поводу. Я прежняя об этом думала, я новая не могла думать ни о чём и глупо уставилась на его губы, сомкнутые в лёгкой успокаивающей улыбке. Холод бутылки с алкоголем покалывал уколотый иглой палец, напряжённая тишина, установившаяся вдруг в гостиной, отчего-то меня не смущала. Кровь, струйками спускающаяся по его руке, продолжала забивать мои ноздри своим запахом. А я сидела как истукан, обуреваемая страхом настолько, что отреклась от самой себя. Настолько, что мои импульсы ведомы его словами. го последняя фраза остаётся без моего внимания, я не могу ответить. Я не понимаю. Я не понимаю его уверенности, но сижу заворожённая ей и глупо себя чувствую. Главное, чувствую.. Я наконец-то что-то чувствую! Его руки мягко ложатся на мои пальцы, и только благодаря им я чувствую боль от укола и его тепло. Он включает меня, я включаюсь. Я жду его дальнейших указаний.

Наличие ясной цели и крепкой веры устраняет на своем пути любые страхи...
[indent] Собрать себя по кусочкам стало для меня тяжёлой ноши. Моя плёнку словно зажевало, ломая проигрыватель и выпуская наружу весь мой скопившийся за последний год страх и уязвимость. С меня будто обманом стянули плащ невидимки, скрывавший меня до сих пор от реального мира. Вот и приоткрыта завеса тайны. Вот она я, настоящая, девушка, которая имеет право бояться, девушка, которая долго притворялась железобетонной стеной, способной самостоятельно справиться со своими горестями и залатать свои раны. Та реальная Саша Нэш, которую никто не знал. Кроме родителей, которые больше никогда обо мне не смогут сказать ни слова правды или неправды. Я ломалась и "скидывала чужую кожу" перед малознакомым мне мужчиной и никак не могла этого изменить, побуждаемая мощным потоком эмоций, таившихся внутри с помощью силы воли. Сейчас сила воли разбилась об ужасную данность сегодняшнего дня. Что будет дальше я не имею понятия. Как мне вернуть лицо и состояние уверенной в себе бизнесвумен я тоже не знаю. Сейчас я знаю только то, что в этой не очень большой квартире я и он и помощи ждать просто неоткуда. А это значит, что мне придётся его слушать и делать то, что он попросит меня сделать. Собрать все рассыпанные крупицы воли в кулак и постараться унять дрожь в руках. Последнему немало помогла его тяжёлая тёплая ладонь, на которую я одномоментно опустила потерянный взгляд, только для того, чтобы после снова посмотреть в его глаза.
[indent] Это точно происходит сейчас со мной? Душа словно вырывается из тела и все дальнейшие действия я наблюдаю со стороны. При этом я чувствую, очень остро чувствую его внезапный поцелуй, накрывший мои пересохшие от всхлипываний губы. Разум не отвечает, а губы податливо распахиваются, чтобы усугубить нарочитые действия мужчины, от которого теперь головокружительно пахло смесью крови, силы и уверенности. Он точно знал что нужно было сделать, чтобы привести меня в шаткое сознание, вселить в меня росток жизни. Воздух вокруг вдруг становится густым и душным. Когда властные губы мужчины выпускают меня из пут я не сразу смогла открыть глаза и прикрыть рот, словно забывая что значит дышать. После начинаю нервно хватать воздух. Прежняя Саша Нэш замахнулась бы и влепила наглецу смачную пощёчину, новая Саша Нэш смотрит как завороженная в подёрнутые незнакомой, но манящей пеленой глаза, в то время, как по её телу разливается приятное тепло, насаждая в каждую клеточку какую-то нужную информацию, заставляющую покоряться мужчине и хотеть дышать с ним одним спёртым воздухом.
[indent] Подчиняюсь всецело, будто получившая новые установки кукла. Киваю, выхватывая из коробочки самую длинную иглу. Нитка почти без проблем продевается в иголку, я открываю бутылку с текилой, которая уже так не холодила уколотый палец, обливаю эти предметы крепким алкоголем, совершенно не обращая внимания на то, что жидкость разливается новым пятном на испачканной юбке. Увлекаемая его словами, подаю ему иголку. Морщусь на приказ сделать пару глотков текилы, но послушно выполняю указание. Кашляю и прикрываю рот ладонью. Горло обжигает крепкий алкоголь, а в голове будто становится больше ясности. Подсаживаюсь ещё ближе, очень тесно, становится жарко, то ли от мужского тела рядом, то ли ситуацию ещё усугубила и текила. А ещё она и правда придаёт решительности и свободы рукам, я послушно нажимаю пальцами на края раны и с больной завороженностью смотрю, как он сам протыкает иглой свою плоть. Уверяю себя, что тошнотворный ком в горле у меня от текилы, но взгляда не отрываю. Завязываю нитку на первом шве и удивляюсь про себя расторопностью своих пальцев. Его взгляд делает мне жарко, но я старалась сосредоточиться, продолжая помогать ему зашивать рану. Кровотечение стало не таким пугающим. Я не видела ничего кроме нити и иглы, так умело погружающей под кожу, постепенно края раны стягивались и меня будто начинало отпускать тянущее беспокойство. Но выдыхать было рано.
[indent] Последний шов, он медлил. Его прикосновение было тёплым и нежным и я снова сдавалась на его власть. Кажется, теперь моё податливое тело было готово функционировать только ради этих отчаянных поцелуев. Новый мне понравился ещё больше. - Я смогу.. Мой хриплый голос едва прорезывался, будто после тяжёлого бронхита. Я резко вдыхаю полную грудь воздуха и беру иглу пальцами, которые вдруг перестают заходиться мелкой рябью. Зрение обостряется, чувствительность притупляется. Я сама протыкаю его кожу иглой и быстро зацепляю за другой край раны, другой рукой стараясь стянуть их. Последняя, заключительная манипуляция, я аккуратно связываю нитку, а потом приближаюсь к его руке и зубами отрываю нитку, невольно прикасаясь губами к запёкшейся на зашитой ране крови. Одна рука опускает инструменты в его ладонь, а вторая почему-то застывает на ране и легко поглаживает напряжённую кожу. - Было очень больно? Глаза стягивают высохшая соль от недавних слёз, но плакать больше не хочется. Дышать вдруг становится легко, но взгляд тупится и ласкает больное место мужчины. Тело расслабляется постепенно, а потом слишком быстро так, что я почти падаю в его объятия, снова встречаясь с ним взглядом. Это конец истории или её начало?

syml - where's my love
Судьба — случайная первая встреча.
[indent] Я забываю. Я забываю о том как сложно показать своё настоящее лицо. Забываю о том, что улыбаться можно не только когда того требует ситуация. А иногда можно и вовсе не улыбаться. Делать глаза холодными и непроницаемыми тоже кажется мне сейчас совсем не нужным. Страх, который плескался в моей крови, сменился желанием быть собой. Хотя бы вспомнить что это такое, как это. Чувствовать прикосновения и рождаться заново. Быть подчинённой чьей-то воле и не искать ужасно подоплёки. Отдаться власти общих желаний и перестать быть Сашей Нэш. Отречься от собственного имени, от собственной судьбы, чтобы почувствовать свободу своих действий. Скинуть оковы и наполнить воздухом полную грудь. Перестать бояться показывать чувства, научиться жить и дышать как другие люди. Не бояться своих поступков наперёд. Не забиваться в норку, рассчитывая на то, что только одиночество меня спасёт и только оно мне предначертано. Такова судьбы. К чёрту судьбу. К чёрту эту не мою жизнь. К чёрту всё. Я готова отречься.
[indent] - Пулю? Я чуть округляю глаза, приподнимаю правую руку и невольно и едва лишь касаюсь подушечками пальцев его ямочки на щеке. Смотрю, как заворожённая. Даже факт о том, что он знает каково это, вытаскивать из собственного тела пулю, перестаёт иметь для меня значение в этот конкретный момент. Шершавая от двухдневной небритости кожа щеки такая приятная, что я готова продлить этот момент. Но всё-таки отрываю руку, чуть заламывая её за спину, соединяя их обе сзади, тем самым, желая того или нет, выпячивая вперёд грудь. Я с трудом осознаю, что сижу на его коленях. Я с трудом осознаю, что я уже немного возбуждена происходящим. В том числе тем, на что решилась, беря в свои пальцы иголку, пронзающую его плоть. Наверное, это плохо, испытывать при таком нечто, сродни удовольствию? Может быть, это просто гордость за собственную смелость. Но когда я ёрзаю на диване, осознаю, что признаки у гордости немного другие. Я осознаю то, что не могу чётко сказать даже самой себе. А почему? Чего я опасаюсь? Какая сущая глупость.
[indent] Моя рука вновь ложится на его щёку, пальцы на так заинтересовавшую меня ямочку на щеке и наслаждаются этой мужской шершавостью. А я сама понимаю насколько хочу снова почувствовать вкус его губ и раздражать свою гладкую кожу его бородатой щекой. Слова вдруг становятся совсем лишними. Поцелуи.. Я осознаю, что его желание тоже не просто слова, когда он меня одним махом сажает на свои колени и прижимает теснее. Едва воцарившуюся тишину нарушает треск разрывающейся ткани. Я резко опускаю взгляд и осознаю, что этот его маневр лишил меня остатков моей нижней части одежды. Вроде бы мне должно стать неловко, но губ касается лёгкая улыбка. Нет, смеяться я не буду. Момент не очень подходящий. Я только резко выдыхаю практически в его губы, а левой рукой с усилием довершаю начатое мужчиной, разрывая остатки юбки и откидывая её на пол. Нечто вроде выражения готовности продолжать. А на самом деле так было легче и удобнее сидеть на его коленях в такой позе и прижиматься максимально близко. Мне отчаянно хотелось растягивать мгновения как медовые капли. Я чувствовала как физически и морально хочу этих ощущений, насколько я по ним голодаю.
[indent] Его дыхание вызывает приятные мурашки по коже, заставляя невольно вздрагивать. Всё только во благо. Моё тело жаждет расслабления. Вслед за разумом. Я не успевала удивляться насколько податливой становлюсь в руках этого мужчины. Насколько благодарна за каждое прикосновение, насколько жажду большего. Большего, чем позволил бы мой разум, будь я под маской ледяной стервы, установленной законами природы чикагского общества. Всё случившееся сегодня, его уверенные действия, это бесстрашие, настоящее, мужское, напрочь разрушили мои стены. Я была беззащитна перед его мужской силой. Пожалуй, я никогда ещё, признаться, никого не хотела настолько, никогда ещё не чувствовала такой отдачи и никогда не испытывала настоящей страсти. Такой, чтобы не по пьяни в общежитии, а осознанно и с бурей, осознанно включённой в собственный прогноз.
[indent] Его поцелуй, страстный, неистовый, заставляет меня возбуждаться ещё сильнее. Я и забыла насколько сильно действуют на меня поцелуи. Умелые поцелуи. Желанные поцелуи. Я тем временем осторожно скольжу пальчиками по его рукам, интуитивно обходя рану. А когда он забирается под блузку и бельё невольно издаю стон, прерывая поцелуй и заглядывая в его глаза. В них сейчас должно плескаться совсем иное море. Возвращаюсь к наслаждению поцелуем и приступаю к стягиванию с мужчины футболки. Я хочу его трогать, нам не нужны лишние препятствия. Погружаясь в жадные поцелуи ёрзаю на его коленях куда более откровенно, заставляя член ещё больше напрягаться и проявлять своё желание каменной твёрдостью. Когда хочется быстро и одновременно растянуть удовольствие от первого раза с мужчиной. Я помогаю ему стянуть футболку наконец-то и чуть отклоняюсь, чтобы оценить его тело. Прикусываю нижнюю губу и скольжу пальчиками вниз по торсу, трогая напряжённый пресс. Пальцы останавливаются на пряжке ремня, а попа продолжает неистово ёрзать, заставляя его желать освободиться ещё сильнее. Я снова касаюсь его губ, словно заворожённая, когда его руки касаются моих и мы вместе расстёгиваем его ремень. Потом в расход идёт моя блузка, пуговицы разлетаются по полу с характерным звоном. Я тяжело дышу, сижу на его коленях и смотрю в его глаза, опустив руки на свои колени. Что же написано в моих глазах? Прочтёшь?

anya marina - whatever you like
Двигалась простынь, сползая с кровати.
У тебя красивые губы некстати.
[indent] Думала ли я, что целиком и полностью окажусь подвластной желанию, так плотно сжавшему меня в кольцо. Если уж быть настоящей, то идти до конца, верно? Мужчина, который сумел совладать с дерзостью высокомерной особы, которая решила показать свой характер не в том месте и не в то время. Мужчина, который сам пострадал из-за дерзости этой самой высокомерной особы, показавшей свой характер настоящим преступникам, вероятно, об этом факте я предпочла не думать, когда откровенно нарывалась на грубость. Всё было безумно пошло и плохо настолько, что все мои знания об ограблениях банков по остросюжетным кассовым боевикам не шли ни в какое сравнения. Всё вранье. Вот только герои существуют и наяву. По крайней мере незнакомец, чьё имя я всё-таки узнала в суматохе, Карел буквально закрыл меня своим телом, получив рану, которую мы вместе сейчас зашивали. Я была виновата. И это стало самым реальным толчком для меня. Это его решение вывернуло мою душу наизнанку, заставило поверить в ещё существующее в людях бескорыстие, в их желание помогать, защищать. Как тут было не превратиться в довольно обычную стереотипную девушку, которая просто не может не влюбиться в героя? Правильно, никак. Преграды рушились одна за одной. И если бы Карелу не пришлось столько времени провести со мной в банке в достаточно опасной ситуации, то сейчас бы он подумал, что меня подменили. Мой образ дал трещину ещё там, когда высокомерие и показная уверенность в себе сменились слезами исступленного страха. Строго говоря, мне суждено было попасть в эту патовую во всех отношениях ситуацию, чтобы понять, что я ещё жива. Несмотря на то, что ранение досталось Карелу, я готова была стать снова уязвимой, забывая о своём имидже и высоких требованиях современного мира.
[indent] Сейчас я дышала. Я дышала полной грудью, наконец-то осознавая каждой клеточкой своего тела насколько я была глупа до сих пор, упуская из виду очевидные ощущения, которые мне просто необходимы. Карел раскрывал меня, сам ничего не понимая. Напряжение, возникшее между нами ещё до того, как мы тут, на старом диване проводили операцию в домашних условиях, непременно должно было вылиться в животную страсть. Закон мира мужчин и женщин. Я не могла отрицать насколько я хотела его, насколько всё моё тело отзывалось на его импульсы. Банально, пусть, но сейчас не существовало иного мира, за пределами не такой уж большой квартиры, забытого мной мира, отложенного с подписью "прошлое". Были только мы и наше общее желание, благодаря которому воздух стал таким густым, что его можно было резать на куски. Разум кричал о том, чтобы мы не торопились, дали прочувствовать каждый жаркий момент, делая шумные вдохи и выдохи, наслаждаясь друг другом. Тело же требовало прямо сейчас, скорее и жёстче, а потом ещё и ещё. В моих мыслях, родившихся пару минут назад, мы уже давно делали это. И я не могла себя осадить, я больше не могла быть снежной королевой. Снежная королева откровенно таяла в том самом месте, которым интуитивно тёрлась о мужчину. Мой запах невозможно было скрыть. И я видела как его это заводит. Он шумно дышал, раздувая ноздри, а я вспоминала как он был дик в тот момент, когда оружие было направлено в мою сторону. Градус желания зашкаливал от воспоминаний, от пережитых эмоций. Требовалась разрядка. Много, пожалуйста, Карел.
[indent] Мужчина больше не мог медлить. Мои взгляды, затуманенные диким желанием, мои импульсивные движения на нём, мои холодные пальцы, которые больше ничего не боялись. Всё это зарядило его силой, которая вряд ли была бы доступна раненому мужчине. Какому-то другому мужчине. Мне достался лучший. Господи, о чём я думаю. Мы всего лишь собираемся переспать. Господи, как давно меня никто не имел. Господи, как отвратительно пошлы мои мысли сейчас. Господи, как я хочу почувствовать его в себе и не выпускать пока окончательно не потеряю связь с реальностью. Он одним махом укладывает меня на диване, тяжело нависая. Я выгибаю спину, подаваясь ему навстречу, желая как можно скорее оказаться в его полной власти. Почти стону, когда он остраняется, но понимаю, что ненадолго, всего лишь избавиться от последних частей одежды. Я прикусываю губу, вспоминая его поцелуи. А потом упоённо слежу за его действиями, не встревая, трепеща, готовая отдаться сильному мужчине целиком. Давно я не давала никому такой свободу распоряжения самой собой. Но всё что угодно ради... О, да.. Сильного толчка внутри меня. Я вскрикиваю, не сдерживаясь. Закатывая глаза и впиваюсь пальцами в обивку дивана. Мощный толчок вбил меня в подлокотник, заставляя волосы ещё сильнее путаться. Он выходит из меня и я охаю, почти рычу, распахивая глаза и дико стреляя в него взглядом. Ну что же ты, вернись. Заполни меня собой полностью. Не дай мне ровно дышать. Владей мной, я позволила тебе всё. Всего какие-то несколько секунд, которые показались вечностью без него, а потом он снова входит в истекающее влагой лоно и ускоряется, не желая растягивать удовольствие. - О да.. Не.. останавливайся, пожалуйста.. Я готова просить. Но после полученной установки мужчина вбивается в меня ещё сильнее, заведённый моей развязностью. Мои стоны смешиваются с криками, я хватаюсь за его руки, поддерживающие мои бёдра. Впиваюсь в них ногтями. Ловлю его взгляд, желая видеть его глаза. Закусываю губы, но больше не сдерживаю крики. Волна первого оргазма близка, однако, я не хочу оставить Карела без того же удовольствия, поэтому руковожу своими внутренними мышцами, словно запирая его внушительный член внутри себя, делая проблематичной возможность сдержаться. Я хочу кончить вместе с тобой, Карел. А потом начать заново.

two feet - go fuck yourself
Обжигаясь, боюсь снова обжечься,
Нет, не любовью, а огнем нашей встречи.
[indent] Сейчас я забыла обо всём. Такое чувство, что вместе с увесистыми толчками внутри меня мужчина выбивал из меня рациональные мысли. Хотя бы о том, что завтра на работу. Что никто не знает о том где я нахожусь. Что в реальной жизни я не могу быть такой, я не имею права быть такой уязвимой и бросаться в омут с головой. Слишком много поставлено на кон, слишком много ответственности возложено на мои хрупкие плечи. Слишком многого Карел не знал обо мне. Но значит ли то, какое я занимаю положение в обществе, каким статусом обладаю, насколько я личность медийная и известная в этом городе и этой стране, что мне нельзя быть собой? Стоило быть осторожной, это правда. Но совсем отказываться от себя самой слишком большая цена за роль главного директора огромной компании. С каждым толчком я осознавала как мне не хватало этих ощущений. Одно время я пыталась заменить яркие эмоции скоростью, гоняя по пустынным ночным дорогам. Но я была одна. А сегодня, сейчас, со мной был мужчина, в глазах которого читалось неприкрытое ничем восхищение мной, желание мной обладать. Он не оставил меня ни в здании захваченного грабителями банка, подставив своё плечо в буквально смысле, ни сейчас, когда я отходила от шока. Он синтезировал мой шок в нечто доподлинно удивительное. По крайней мере приближающийся оргазм это то, о чём я и не мечтала последние месяцы долгими одинокими ночами на холодном шёлковом постельном белье.
[indent] А теперь я оттягивала момент удовольствия, потому что отчаянно хотела сделать это вместе с ним. Показать ему на что способна холодная стерва, из-за которой его всего несколько часов назад ранили. Я не чувствовала себя ему обязанной и всё происходящее не было чем-то вроде платы за спасение моей жизни. Но у нас, женщин, так исторически сложилось, слабеют колени при виде настоящего героя, который способен не оставить одну в опасности, дабы спасти свою шкуру. Он меня не знает, я его не знаю, но он повёл себя как настоящий мужчина. Признаться, до сих пор таких я видела только в кино. Отдаться герою это несколько бонусов к ряду в зачёте идеальной женщины. Поэтому я призывно двигала бёдрами навстречу, извивалась под ним. Потому что и в доставлении удовольствия он оказался на высоте. В моих ушах уже звенело от собственных криков, разрезающих на части густое от жара наших тел пространства. Я видела капельки пота на его груди, мне хотелось дотянуться до них пальцами. Но я боялась отвлечься от пути к обоюдному наслаждению, посчитав, что успею проявить нежность чуть позже. Я думаю, что раненый герой не испарится на утро после того, какой карт-бланш я предоставлю ему этой ночью. Мне кажется или отдыхать мы не будем?
[indent] Я не помнила себя такой жадной до удовольствия, что голос бы срывался. Плавные перехода от шумных стонов к исступленным крикам страсти, к рычанию даже. Я кусала губы, теряя голову от предвкушения растекающегося по телу удовольствия. Звонкие шлепки его бёдер говорили о том насколько я текла в результате его мужских усилий. Я могла отметить то, что гонки ничто в плане выброса адреналина по сравнению с качественным сексом, когда ты позволяешь себе полностью раскрепоститься. Снять маску снежной королевы, позволить себе быть слабой под тяжестью тела сильного и уверенного в себе мужчины. Подчиняться, но не терять своей сути. Не ставить во главу угла его наслаждение, с рычанием возбуждённой тигрицы вырывая своё собственное. Чем я возбуждала его ещё больше. Я читала это в его затуманенных глазах, в пошлой улыбке. От моего взгляда из-под пушистых ресниц чуть прикрытых от удовольствия глаз не ускользала ни одна мелочь. У меня была возможность увидеть его во всей красе, оценить все его возможности. Но едва ли мы ограничимся тест-драйвом прямо здесь, в гостиной на диване.
[indent] И всё-таки бурлящий в крови адреналин диктует свои условия и я чувствую, что просто больше не могу сдерживаться. Меня накрывает так, что я дико и бесконтрольно выгибаю спину под ним, дрожу, прижимаясь сильнее к влажной коже, когда он наклонился ближе. Я чувствую его сбившееся дыхание на своей шее, я хочу воздвигнуть его в эталон, потрогать его, зарыться в него носом. По той простой причине, что осознание того насколько мужчине с тобой хорошо заставляет моё удовольствие расти в геометрической прогрессии. Я уже кончаю, чувствую дикое трение внутри, ощущая как сокращается каждая клеточка в моём теле, вызывая дикую дрожь. Раньше я бы не показала так много, я вела себя скромнее, считая, что никому это не нужно. Сейчас с ним я дала себе полную свободу. Также как и Карел, толчки которого усилились, он стремился к тому же пику, в котором сейчас купалась я. Я чувствовала насколько разбух его член, насколько неконтролируемы его последние толчки. И стону вместе с ним, когда внутри меня разливается его сперма, выстрелившая несколькими горячими струями. Горячо. Он остаётся внутри меня, что будоражит мои мысли, также как то, что он нависает надо мной в отчаянной близости. Я облизываю губы, чуть приподнимаясь на локтях и мягко целую его между плечом и шеей. Вместо благодарности.
[indent] - Не тяжело. Голос хриплый от криков и я едва заметно, но смущаюсь от этого, прочищая горло. Но Карелу неважно, он здесь со мной, на мне, во мне. И всё это кажется чертовски правильным. Мне не хочется его отпускать. Когда он касается моих губ своими я обвиваю его шею руками и прижимаю крепче. Распахиваю губы и позволяя ему быть свободным в действиям. Голова кружится от жаркого страстного танца наших языков, становится трудно дышать. Более того, я чувствую, что трение наших тел способствует укреплению его позиций. Лукаво улыбаюсь сквозь поцелуй, поглаживая его спину ладонями. Нехотя отстраняюсь.
[indent] - У моих родителей шикарная кровать. Эта идея показалась мне очень порочной и, несмотря на то, что теперь это событие едва ли станет чем-то предосудительным, я чувствую себя молодой девчонкой, которая сейчас займётся сексом в родительской постели. Фантазии сделались ярче, также как и я становилась свободнее и увереннее в себе. Он нехотя вышел из меня и встал, помог мне подняться на чуть дрожащих ногах. Я сплела наши пальцы и увлекла его по коридору в дальнюю комнату. Я была нагой и абсолютно счастливой. Уже мокрой и всё ещё сохраняющей ощущение его члена внутри своего лона. Но сейчас я хотела другого. Я хотела его попробовать. Я толкнула Карела на кровать, заставляя его лечь на спину и раздвинуть ноги, а сама удобно устроилась на животе между них и медленно подобралась к набирающемуся сил члену, обхватив его ладонью.
[indent] В голове рождались очень пошлые вопросы, но я решила не произносить их вслух. Пышные подушки, оказавшиеся под головой мужчины, позволяли ему иметь хороший обзор. А я хотела, чтобы он наблюдал. Я хотела, чтобы мы не теряли зрительного контакта, когда я облизываю голову его члена, вымазанного смесью спермы и моего сока. Сердце пропускает пару ударов. Я снова теку от одного только его взгляда и этого вкуса на губах, от тесноты во рту, когда я впускаю пенис в рот, когда головка щекочет горло. Я добиваюсь его реакции.

anya marina - body knows best
Будем, пока не наступит рассвет,
После нас – нет, после нас – нет.
[indent] Я до сих пор не думала, что могу быть на самом деле такой страстной и развратной. Я думаю даже, что никто кроме Карела и не знал об этом. Я ещё никогда не испытывала настолько ярких эмоций. Ещё никогда меня так жарко не пробирала дрожь. Я изнемогала от желания, оно переполняло меня и я была уверена, что я не выдохнусь ещё довольно долго. Этот мужчина, адреналин, бурливший в крови, слишком много факторов, которые сложились в безумно приятную картину и я просто не могла противиться нахлынувших чувствам. Не могла и не хотела. Я хотела его и меня не волновало как я выгляжу в тот или иной момент. Слишком сильно было желание, оно затмевало все другие мысли в моей голове, порабощало тело, делало меня податливой и абсолютнейше раскованной. О том нравлюсь ли я себе такая я подумаю позже. Вероятнее всего, Саша Нэш, что руководительница огромной многомиллионной группы компаний, проведёт глубокий тщательный анализ и сделает необходимые выводы о том, что было слишком уж кхм слишком. Но сегодняшняя Саша Нэш мечтала лишь о том как член мужчины раз за разом будет проводить глубокий тщательный анализ её горящего лона. А сейчас она сама позволит этому прекрасному инструменту анализа достигнуть глубины её горла.
[indent] Я была готова к тому, что слишком возбуждённый мужчина, будь он приятным малознакомцем или хорошим приятелем, захочет взять ситуацию в свои руки, когда девушка сама изъявляет ярое желание устроить ему полный фейерверк, удобно расположившись между его ног, желая, чтобы он наблюдал за увлекательным процессом минета. И на этот счёт у меня сейчас тоже не было никаких табу. Голова была приятно просветлённой, а мысли жутко грязными. Я хотела, чтобы он видел с каким усердием и желанием я сосу его член, только что выстреливший спермой в моё влагалище. Пока я самозабвенно облизываю головку, изучаю язычком ствол, пока легко касаюсь пальчиками мошонки, нащупывая яйца, я остро_сладко ощущаю, как из моего качественного оттраханного лона вытекает смесь спермы и моих соков, как я снова возбуждаюсь, но пока не обращаю на это более конкретного внимания. Я хочу сосредоточиться на главном блюде. Его возгласы только сильнее разогревают меня, повышают градус желания, придают уверенности в своих действиях.
[indent] Только потом я поведаю ему о том, что до него у меня была лишь одна неловкая попытка минета, однокурсник кончил ещё до того, как я смогла распробовать и полюбить это занятие. И как только я впускаю член внутрь поглубже его внутренний зверь срывается с цепи и он насаживает меня на пенис, надавливая на мою голову рукой. Если бы я не хотела такой подачи, я бы легко остановила это инстинктивное движение. Но я хотела. Я была готова. Я с радостью пропустила пульсирующий желанием орган в своё горлышко, не пожалев воздуха, который могла бы получить вместо этого. Губки плотно смыкались вокруг ствола, а язык нежно прижимался внутри. Он поддаёт бёдрами, а меня заводит его неистовство. Его стоны и вздохи лучшее подтверждение того, что я всё делаю правильно.
[indent] Я изо всех сил стараюсь дышать носом и расслаблять горло, потому что он не желает останавливаться и давать мне отдохнуть. Воздух постепенно покидает мои лёгкие. Дышать через нос трудно, когда в горле орудует такой прекрасный мужской инструмент. Я думаю, что ему понравился проведённый анализ, потому что несколько его рывков в моём горячем рту требуют его остановиться на мгновение. В тот момент, когда мой рот уже заполняет слюна и я начинаю задыхаться. Довольно противоречивые ощущения и я инстинктивно пытаюсь вырваться, от боли, которая всё равно была приятна, потому что приятно в этот момент было мужчине, в глазах образовались слёзы и одна успела вырваться, пролагая себе дорожку по моё щеке.
[indent] Он наконец отпустил меня и я с громким стоном выпустила член на свободу, прокашлявшись. Моя слюна порочно стекала вниз по подбородку, но несмотря на то, что я делала это первый раз на лице заиграла шальная, но счастливая улыбка после того, что он мне сказал. Хотелось большего. В моём абсолютно развратном в этот момент сознании созрела новая мысль. И я поспешила намекнуть ему, пока тёрлась щекой о внутреннюю поверхность его бедра. - Может быть, сменим позу? Я изнывала от желания, но я хотела довести его до оргазма своим ротиком, и при этом получить удовольствие сама.

two feet - i want it
Стучали стаканы об зубы с водою,
И уже больше суток, как зависли с тобою.
[indent] Желание билось во мне вместе с пульсом. Я чувствовала себя с ним настолько раскованно, что удивляла саму себя. Мне хотелось больше, ещё больше удовольствий из тех, что мог предоставить мне этот мужчина. От него так вкусно и ярко пахло сексом, что мне напрочь сносило крышу. Такое не представлялось мне даже в самых развратных снах, которые снились мне в университете. Он был лучше, намного лучше того, что я когда-нибудь могла себе вообразить. Вероятно, что нас столкнул телами адреналин и желания обосновались на одной плоскости. Но сейчас, когда я ощущала себя рядом с ним по-настоящему сумасшедшей, я могла бы прокричать о том, что ради этого готова периодически попадать в сложные жизненные ситуации. Только бы он продолжал на меня так смотреть. Только бы он продолжал обжигать мою кожу прикосновениями. Только бы он был во мне подольше. Только бы он не останавливался в попытках вознести меня до вершин наслаждения.
[indent] А ещё он понимал меня с полуслова и от этого тоже мои тормоза приходили в полную негодность. Я была развратна в действиях, но слова - другая плоскость, которая всё ещё была мне не доступна. Но, мне уже казалось, что ещё немного его умелых действий и слов и из меня вырвутся новые черти. Он доставал до самых моих глубин, заставляя задыхаться от страсти, заставляя повиноваться ему, но не забывать о своих желаниях, которые возникали яркими вспышками. Я с трудом отдышалась, а его это простое "давай" завело меня ещё больше прежнего. Господи, как дышать рядом с этим парнем и не удивляться тому насколько сильно можно быть мокрой только от его голоса.
[indent] Я не без труда приподнимаюсь сначала на локтях, а потом присаживаюсь. Только успеваю это сделать, когда мужчина резво берёт меня за ноги и подминает под себя. Я только громко выдохнула и хохотнула от предвкушения. Наслаждаясь тем, как с ним легко. Ведь он мог понять мой намёк по другому. Я улыбаюсь блаженной улыбкой, когда он оказывается там, где я особенно ждала его горячего дыхания и жадных прикосновений губ и языка. Комплимент показался мне забавным, но заставил мою грудь словить спазм. Может быть одновременно пошло и мило? Но отвлекаться было нельзя. У меня была задача одновременно с ним, доставляющим удовольствие мне, доставить удовольствие ему. Это похоже на конкурс талантов. Кто первым доведёт до оргазма, а кто первым до него дорвётся. Его член нависал над моими губами, призывно раскачиваясь. Господи, как я его хочу. Господи, как его язык умело наводит порядки в моём лоне. Я прикрываю глаза от удовольствие и чуть подаюсь вперёд, приоткрыв рот и издавая протяжный стон. Губы сталкиваются с его плотью и я собираюсь с силами, обхватывая влажную от моей слюны головку губами. В этом положении он снова будет развратно двигать бёдрами, заставляя меня глубже пропускать свой член. Но я хочу, я очень хочу этого! Он ожидаемо двигает бёдрами и я расслабляю горло, расправляю грудь. Руки проявляют самостоятельность и обхватывают его бёдра, впиваясь ногтями в ягодицы, побуждая его быть жёстче. Я хочу до конца. До основания. Ведь ему так хорошо, так узко в моём горлышке. И он опускается ниже. А я чувствую как теку сильнее от его умелых действий между моих ног. Его язык проникает глубже, его дыхание делает мне горячо. А ласки клитора вообще заставляют меня стонать в тот момент, когда он поднимает бёдра и даёт мне краткую возможность отдышаться. В какой-то момент он подключил пальцы и я просто улетела. Но не собиралась сдаваться. Слыша как его пальцы хлюпают во мне, ещё резче двигаясь внутри, как мои бёдра импульсивно двигаются навстречу, я снова заглатываю его член, сильнее прижимаясь к желанному органу языком, сама задерживаюсь подольше в положении максимального погружения, врезавшись носом в напряжённую мошонку. Я не могла дышать, но это ощущение только добавляло нужных иск в мою решительность. Я хотела, чтобы он кончил мне в ротик и я делала для этого всё от меня зависящее. Одна рука так и осталась на ягодицах, впиваясь ногтями в кожу и помогая поступательным движения, а вторая начала ласкать яйца, чуть оттягивая их и сжимая. Его движения стали резче и быстрее. И члена, отчаянно трахающего мой ротик, и пальцев, неистово трахающих моё истекающее страстью лоно.

До утра гасили бенгальские свечи,
Одной было плохо, вдвоем было легче.
[indent] Мы настолько увлеклись процессом, что я и правда забыла кто я есть. Саша Нэш обнулилась сегодня. И, чёрт возьми, мне чертовски нравилось то, во что всё это вылилось. Точно теперь можно поверить в то, что полное отключение разума приносит безумно приятные плоды. Надо бы практиковать такое почаще. Саша Нэш без качественного секса и Саша Нэш после качественного секса явно два разных человека. Кажется, лёгкость и отличное настроение мне будут обеспечены на выходе. До сих пор я как-то не придавала должного значения сексу, удивляясь насколько меняется настроение у подруг после жаркой ночи, считая их одержимыми. Сейчас я была готова примкнуть к рядам таких одержимых, потому что то воздержание, которое случилось у меня постольку, поскольку банально не было времени обзавестись партнёром, преобразовалось в лавину сексуальной энергии, не растраченной и не востребованной до сих пор. Карел будто бы нажимал на кнопки и нашёл ту самую, которая напрочь отключает во мне тормоза. Ещё бы, в связи с вечными стрессами на работе, неудовлетворением, они серьёзно заржавели и пришли в негодность. Весь скопленный сегодня адреналин, страх, вылились в массу желаний, которые я теперь исполняла сама для себя с помощью довольно сексуального и чувственного мужчины. Я не знала кому повезло в нашем случае больше. Но я и не думала об этом, вся превратившись в сплошные оголённые нервные окончания, позволяя ему со всей ответственностью и желанием их стимулировать. А сама в себе открывала новое, когда беззастенчиво сосала его член.
[indent] Выбранная совершенно внезапно следующей поза оказалась безумно сумасшедшей. Мы будто хотели выиграть гонку. Но, теперь я понимала, что моя попытка в ночные гонки ничто по сравнению с этими вот ощущениями. Я задыхалась от мощного члена мужчины, который заметно распирало от страсти, но не могла остановиться в доставлении ему удовольствия. Тем более я и не могла бы сама это прекратить, потому как мужчина разошёлся не на шутку вдалбливая в моё горло свой член. Его желание вдруг потрогать моё горло с до основания прорвавшимся туда членом показалось мне безумно возбуждающим. Он чуть надавил на горло, а на самом деле давил на собственный член. Господи, почему и как так круто. Я не могла сосредоточиться ни на одном из получаемых ощущений, так как их было слишком много. Но мои дрожащие пальцы интуитивно оттягивали окаменевшие яйца, ощупывали их, и я предполагала насколько ему приходится сдерживаться, чтобы не кончить первым. Впрочем, он умело интенсифицировал мою собственную гонку к оргазму, пропуская в меня третий палец, а потом и.. четвёртый. Боже, я не представляла как это возможно, и моё тело пронзила ноющая боль от растяжения мышц, от этой наполненности мужскими пальцами. Я стонала прямо с заполненным его членом ртом. Когда я почувствовала его намерения запустить палец в девственный анус я широко распахнула ресницы и сильнее сжала яйца. Это было сильнее меня. Я текла так сильно и только это дало ему возможность так бессовестно и дерзко врываться в моё тело буквально целой ладонью. При этом его губы и язык неистово издевались над клитором. Я почувствовала как нервно дёрнулся член, а по моему телу, в свою очередь, жаркой волной прокатилась дрожь, так, что мне хватило сил выгнуть спину, даже лёжа под тяжестью мужского тела. Карел наконец приподнял бёдра, давая мне краткую возможность откашляться и проглотить сначала слюни, вдохнуть немного воздуха. А потом вместе с моими страстными конвульсиями, сопровождаемыми нескончаемым трахом пальцами моего сокращающегося от оргазма лона, выстрелил в мой ротик двумя мощными струями горячей спермы. Забрызгал лицо, попадая на шею, потому что я не могла сосредоточиться и моя голова вертелась из стороны в сторону в собственном диком оргазме, но мой рот был широко распахнут и я с удовольствием сглатывала его семя, пробуя мужчину на вкус. Яркий оргазм накрыл меня с головой, я тяжело дышала, а его пальцы всё ещё были во мне, словно он без слов выдвигал своё право наслаждаться моим телом. Я готова была подписать любой документ только чтобы почувствовать это снова и снова. Но возможность говорить и выражать свои мысли вслух, также как и мыслить в принципе у меня ещё не появилась. Я продолжала стихийно дрожать и дёргаться всем телом в конвульсиях сладкого оргазма.

Кончился танец бокалов и стульев,
Утро застанет нас пронзающей бурей.
[indent] Мне было абсолютно хорошо с этим мужчиной. Так, как не было никогда и не с кем. И не было никаких сомнений в том, что ему было хорошо тоже. Я не очень разбиралась в мужском оргазме, однако невозможно не сообразить что к чему, когда в твоё горло мощной струёй выстреливает горячая сперма, а потом новой струёй тебе абсолютно развратно пачкает всё лицо. Я могла бы думать о том, что в какой-то иной ситуации сейчас мои щёки тронул бы румянец некоторого стеснения, но яркость кожи, подёрнутой белесыми каплями, говорила сейчас совсем о другом. О том, что я долгое время не могла дышать и совершенно не думала об этом факте, наслаждаясь новым для меня удовольствием, самозабвенно сосать возбуждённый член мужчины. Вы не представляете насколько меня поразил итог от этого мероприятия. Наверное, у всех так впервые. Но я была по настоящему впечатлена, несмотря на то, что не была полностью уверена в том, что делала всё правильно. Карел кончил и это событие добавило мне самой очков к моему будущему оргазму, что уже спустя минуту действий не прекращающих трахать меня пальцев мужчины, практически ладони без одного большого пальца, что само по себе мне было удивительно, я поддалась искушению и перестала сдерживаться хоть как-то. Да и я не могла вовсе. Его умелые напористые действия, побуждаемые животными желаниями, доставляющие мне боль в порочной смеси с удовольствием, привели к ожидаемому результату. Стенки влагалища активно пульсировали, сокращаясь вокруг ладони Карела, что предпочла остаться внутри и прочувствовать всё как есть на самом деле. Основательный мужчина мне достался. Не оставляющий дела на половине пути. Ощущения в нетронутой ранее попке были особенными, но я пока не могла их как-то описать для себя. Я чувствовала его палец внутри и чувствовала, как сжимаются вокруг него мышцы. Но мне однозначно было любопытно какие ощущения доставит мне его член при анальном сексе. Однако, не будем слишком спешить.
[indent] Очень забавно, но теперь мне придётся восстанавливать своё "лицо" перед этим мужчиной. По крайней мере мне стоило бы умыться. И понять что теперь может быть дальше. Я не понимала чувствую я лёгкость или уже начинаю чуть напрягаться в своём обыкновении. Я не могла распознать стыд, если это был он. Поэтому предпочла пока что сосредоточиться на медленно отпускающих меня волнах яркого оргазма, подаренного этим мужчиной. Я лежала на спине, всё ещё ощущая его пальцы, задержавшиеся во мне, и шумно дышала, распахнув губки, уставившись куда-то в потолок широко раскрытыми глазами. Сейчас мой разум отказывался выходить на связь, я отказывалась думать и анализировать. Да и, наверное, это было сейчас совсем не нужно. Я просто дышала, ощущая приятное покалывание во всём теле, отходя от произошедшего с трудом, не желая отпускать ощущения, но при этом стремясь немного расслабиться. Мужчина наконец высвобождает свои пальцы из моего промокшего лона, не забыв нежно пройтись пальчиком по клитору, заставив меня забавно охнуть. Он был слишком наэлектризован и всё ещё ужасно чувствителен. Когда он поворачивается ко мне, выйдя из того же положения лёгкого оцепенения, я чуть поворачиваю голову в его сторону и киваю, улыбаясь.
[indent] Это всё было как-то так легко и само собой разумелось, что не возникало никаких лишних мыслей. Да их просто всё ещё не было. Их сменил всепоглощающий кайф. Любое его предложение сейчас я бы приняла с радостью. Но его желание расслабиться в ванной было лучшим решением для восстановления тела после такого бурного секса. Он снова быстро сменил положение, что я не успела заметить, нависая надо мной, обдавая лицо горячим дыханием, а потом одаривая сладким поцелуем мои раскрытые губы. Пожалуй, все его способы лишить меня воздуха мне приходились очень даже по душе. Я улыбаюсь в ответ, когда он лениво отрывается от меня.
[indent] - Мне тоже было очень хорошо. И сейчас тоже. И ванна - то, что нужно. Боюсь, что завтра я не смогу встать с постели. Я забавно чешу нос, всматриваясь в его ямочки на щеках. Отмечаю, что эта милая деталь мне очень нравится на его лице. А потом он молниеносно подхватывает меня и несёт в ванную комнату. А я удивляюсь откуда в нём ещё столько сил.
[indent] Мы быстро наполняем ванну, пока я сижу на его коленях и мы целуемся или просто смотрим друг другу в глаза. А потом в неё сначала погружается он, а потом я оказываюсь сверху, спиной к мужчине. Сразу же окунаю ладони в пенную воду и умываю лицо. Тело очень устало и начинало ломить, но я бы ни за что не променяла эти ощущения на какие-то другие сейчас. Мне ещё никогда не было так хорошо. Я откашлялась и решила нарушить тишину, не очень осознавая что нужно сейчас говорить.
[indent] - Надеюсь, я не показалась тебе слишком неопытной. Я зажмурилась, что он не мог увидеть. Но мне почему-то вдруг подумалось, что хочется поговорить по душам, на чистоту. О том, что случилось, конечно, после пережитого ужаса. О том, что я чувствую сейчас. О том, что я делала впервые. Просто желание, которое я как все остальные сегодня, решила исполнить сразу по его возникновении. Наши ладони над водой, в пене, сплелись между собой и я завороженно смотрела на переплетение наших пальцев. - Знаешь.. я впервые делала минет, ну и испытывала то, что ты делал одновременно с ним. Я физически ощущала, как пунцовеют мои щёки, но развязанный язык было не остановить. До сих пор я думала, что его может развязать так только алкоголь. Но нет, вот я говорю такие вещи вслух, о которых никогда и ни с кем.

sasha sloan - thoughts
Посмотри на небо, там звезды сошлись
Это новая, новая, новая жизнь.
[indent] Мне всё ещё хотелось себя ущипнуть, потому что я не верила, что такое бывает на самом деле. И за один день. Даже не целый день, половину дня. Когда ничего не предвещало ни беды, ни удовольствия. День должен был быть лишь одним из череды похожих на него, как и вся моя жизнь последнее время. Лишённая красок, выцветшая и замыленная однообразными рабочими днями. Я топила эмоции в массе рабочих вопросов, новых задач и попыток разобраться в том, что на меня свалилось. Чтобы просто отодвинуть на дальний план ту боль, что разрывала меня. Её не пережить, прикрыть стопкой деловых бумаг. Но вместе с болью пришлось убрать и другие эмоции. По другому попросту невозможно, как я поняла. Если включать, то включается всё и сразу и припечатывает тебя так, что ты забываешь о том, что ты сильная и можешь справиться со всем, чем угодно. Так меня воспитали. Ну или я сама себя воспитала. У меня не было выбора. Я очень хотела жить. Доказать себе. Доказать тем, кому уже ничего не нужно, что я не просто безвольный носитель фамилии, но я имею право распоряжаться и смогу это сделать. Я рвала руками и зубами, чтобы заслужить те взгляды, с которыми на меня теперь смотрели сотрудники и люди в совете директоров. Поначалу было совсем не так. Какая-то дочь, которая никогда не вникала в дела, её вообще видели только в детстве, когда в школе училась. Потому она начала жить за границей, учиться, вырисовывать свою жизнь. Теперь моя иная (не моя?). Я себя убедила в этом. И так проще (но верно ли?).
[indent] Я глубоко вздыхаю. Нет, не удручённо. И тяжесть вовсе не из-за внезапно возродившихся мыслей. Удивительно, что думаю я сейчас (открыв сердце снова), вовсе не о прошлом. Я жадно смакую эти полученные внезапно эмоции, растягивая их как сладкую патоку, наслаждаясь этим. Я пропускаю эти чувства в каждую свою клеточку. И, кажется, я сорвала пластырь. Я больше не боюсь быть слабой. Не быть. Я не слабая. Казаться слабой. Но почему-то этот сильный мужчина, что спас меня не только от грабителей в банке, но ещё и от самой себе, побуждал меня открывать в себе что-то другое. Что-то нежное, что-то женственное и такое прекрасное в своём роде. Кажется, не будучи девственницей, женщиной я стала именно сегодня. С ним. Ведь физическое это совсем не определяющий момент. Это надо прочувствовать. Как следует. Это нужно полюбить. Себя полюбить, в первую очередь. Окунуться с головой. Дать волю всем своим эмоциям. Забыться в желании быть желанной и желать. Быть свободной. От мыслей, тягостных, да любых. И просто делать то, что велит тебе сердце. Разве это не волшебно? Я будто и правда была пропитана светом сейчас, насквозь. Может я и правда свечусь?
[indent] - Ну да. Я морщу лоб, но он этого не видит. Наши руки переплетаются, а я чувствую тепло его тела. А не воды. Пена и температура воды приятны, но он другое. Такое я не чувствовала прежде. Мне совсем не неловко теперь, когда всё случилось так внезапно и бурно, лежать в одной ванне, прижиматься к его голому телу спиной, ощущать его мужскую силу, касаться. Всё выглядело слишком правдоподобно и так, как нужно. - Правда? Видимо, дело не только в опыте. Он не видел и как румянец тронул мои щёки, когда я прикусила нижнюю губку и набрала в свободную руку пены, рассматривая пузырьки и ощущая приятный запах.
[indent] - Мне понравилось. Мне понравилось.. всё. Рука, что только что была занята пеной, теперь погружается в воду и начинает поглаживать его руку. Так как-то само собой, легко и свободно, без всяких намёков. Просто захотелось. Всё вообще сейчас происходило как-то так, как нужно. Так казалось и чувствовалось. Даже этот разговор о сексе. Я никогда раньше не говорила с парнями об этом. И не думала, что сама когда-то с кем-то смогу завести этот разговор. И это было мило как-то. И к месту. Мне хотелось признаться и поделиться и я сделала это. Почему нет?
[indent] - Я рада. Он поворачивает мой подбородок, нежно. Поцелуй дарит умиротворение, он для этого призван. Прошлые разжигали страсть и отдавали тяжестью внизу живота. Теперь по другому. Но всё также прекрасно. И чувственно. И сладко. Я сплетаю свой язык с его и не вижу ничего лучше, как полностью раствориться в этой нежности. Она не наиграна, я это чувствую. Я не замечаю как его рука, которую я гладила, проползает по моему бедру, лаская, и уже трогает половые губы и легко касается клитора, который едва смог расслабиться после этого марафона. Я томно выдыхаю, когда поцелуй разрывается. Еложу попкой, ощущая, что его член уже достаточно напряжён. Я и не знала, что это возможно так быстро.
[indent] - Ну, было дело. Но это сложно было назвать минетом. Я замолчала многозначительно. Не так-то просто говорить о том, как ты берёшь член в рот, оказывается. И мне не хотелось вспоминать других парней. Они как-то все сразу превратились в пожелтевшие кадры, будто это было и вовсе не со мной. - А у тебя.. Хм. Есть.. Как давно не было девушки? Я не знаю как это нужно спрашивать. Я хотела узнать что-то. Может быть, у него вообще есть девушка, может жена. Я знала только имя, и нас захватила страсть, мы не разбирались. Он-то уже мог понять, что у меня никого нет. А вот я это прочитать и предугадать не умела. Я накрываю его руку своей под водой, поглаживая пальцы, что ласкают меня между ног. А голова ложится на его плечо, я чуть поворачиваюсь и целую его в шею, нежно и кратко, чтобы потом заглянуть в глаза.